Уважаемые посетители сайта ses.odessa.ua!

Обращаем Ваше внимание, что данный сайт носит исключительно информационный характер.

Все вопросы, не связанные с книгой "Чтобы наступило завтра", задавайте на официальном сайте Главного управления Госсанэпидслужбы в Одесской области: http://odses.gov.ua/772-zapitannya-ta-skargi.html

Главная » Областная СЭС » Отдел особо опасных инфекций с СКП аэропорта «Одесса» и отделением профилактики туберкулеза

Отдел особо опасных инфекций с СКП аэропорта «Одесса» и отделением профилактики туберкулеза

Автор: admin от 7-08-2011, 07:28
Роль личности в (любой) истории...

Заведующий отделом ООИ Одесской областной санэпидстанции Александр Волков дал интервью сразу же после возвращения из поездки в Болградский район в июне 2009 года.
— По приказу Министерства здравоохранения Украины областные специалисты должны ежегодно проверять готовность лечебно-профилактических учреждений к проведению противоэпидемических мероприятий в очагах особо опасных, карантинных инфекций. Эта территория расположена между Дунаем и Днестром, двумя большими речками, и поэтому здесь особая настороженность. С одной стороны — это холера (Румыния, Молдова, Дунай), с другой стороны — эндемичные районы по туляремии, Ку-лихорадке, лептоспирозу, потому что здесь плавни, камыши, озера (на севере такого нет). Это самый «взрывоопасный» регион по особо опасным инфекциям. Ренийский — Ку-лихорадка, холера, Измаильский — холера, бруцеллез, Килийский — лептоспироз, Ку-лихорадка, холера, Болградский и Арцизский — Ку-лихорадка. Тут каждый район эндемичный по какому-либо заболеванию.
Совсем недавно областные специалисты объездили весь Болградский район вместе с главным государственным санитарным врачом Болградского района Михаилом Курдогловым и главным врачом ЦРБ Леонидом Козаком, и нас поразило, что их знает каждый фельдшер, каждая санитарка. И они владеют ситуацией в полной мере, знают ответы на все вопросы. А еще меня удивило то, что и подготовка персонала, и укомплектование всем необходимым одинаково: что в самом Болграде, что в любом селе — на высшем уровне.
Кроме того, я увидел качественные изменения в материально-техническом состоянии санэпидстанции. Здесь исправно работают санпропускник, дезкамера. Мы проверяли практические навыки сотрудников, тем более, что сейчас пандемия гриппа А1Н1, в районе есть международные пункты пропуска, Румыния — в 90 км, что очень важно, плюс озера, Дунай. Вообще Болградский район сложный, особенно — по водоснабжению.
Кроме того, устранены все те замечания, которые были сделаны областными специалистами во время предыдущей проверки: и санэпидслужба, и ЦРБ показали себя на новом, высшем уровне. Значит, руководители понимают, что это необходимо, а самое главное, что они в этом убеждают также и главу райадминистрации, и глав сельских советов. Проблема практически всех районов в том, что ФАПы и сельские врачебные участки финансируются сельскими советами. И, к слову, они практически не финансируются. А тут мы приезжаем в самый дальний ФАП, в Димитровку (65 км от Болграда) и видим у них все новое! Я удивляюсь: «Как вам удалось это сделать? Покажите какой-то документ, который регламентирует это?» «А зачем нам документ? Мы просто собрали глав всех сельских советов и на доступном языке объяснили, что медицина в первую очередь необходима им самим! И видите, они все сделали.»
А ошибки здесь настолько минимальны, что на базе Болградского района можно проводить тренировочные учения, чтобы показать, как надо организовывать подготовку медицинских объектов. По результатам данной проверки мы можем сказать, что санэпидслужба и лечебная сеть Болградского района к проведению мероприятий при выявлении единичных случаев холеры и карантинных инфекций готовы.
Но, к сожалению, в сравнении с другими районами — разница в подготовке заметная. И я понимаю, что наши проверки — это всего лишь небольшой срез знаний, мы ведь бываем там раз в три года. А в промежутках между проверками все зависит от главного врача СЭС и главного врача района. Все зависит от того, как они понимают этот вопрос. Если они понимают, что это необходимо, все будет на высшем уровне. Если же они к этому относятся, как к одноразовой акции, то...
— Важно то, что в Болграде существует взаимопонимание и заинтересованность.
— Не только между медицинскими службами, их понимают также и глава райадминистрации, и мэр города. И я думаю, что можно многого добиться, если санитарная и лечебная службы будут вести одну политику. Тогда им и с властью легче находить общий язык.
— Вы можете утверждать, что большинство главных санитарных врачей области придерживаются этой позиции? Не конфликтуя, а склоняя к намеченной цели?
— Я не помню, чтобы через конфликт кто-то чего-то добился. Были конфликты между главврачами и главами администраций, но положительного результата они не давали, только усугубляли ситуацию. Нужно просто показать, что это необходимо не нам лично, а для благополучия всего района. Я считаю, что если в районе возникнут особо опасные инфекции, то главе администрации тоже достанется за то, что он не провел необходимые мероприятия и допустил, чтобы данное заболевание появилось на территории его района. И в этом огромную роль играет личностный фактор.
Михаила Николаевича Курдоглова уважают за компетентность, к его мнению прислушиваются. Ведь сколько за время его работы было и глав администрации, и мэров города...
Татьяна Анатольевна Мельник, главный государственный санитарный врач Арцизского района, иная по темпераменту и по характеру. Михаил Николаевич такой «взрывной»: умеет быстро отреагировать и на серьезный вопрос, и на шутку. Он всегда готов улыбнуться, его слышно на всех этажах, и сразу знаешь, что он есть в СЭС. Его голос словно фон: значит, служба работает. А Татьяна Анатольевна — наоборот. Говорит тоже доступно к пониманию, но тихо, спокойно и легко, не напрягаясь. Объясняет поэтапно, без «шашки наголо», постепенно. Т.е. они с Михаилом Николаевичем разные, но эффект — тот же.

Рабочих планов много

В этом году уже десять лет, как Александр Васильевич Волков работает в отделе ООИ. В 2008 году он был признан лучшим эпидемиологом Украины, что делает честь и ему, и его коллективу от широкого до узкого значения этого слова. В нем он вырос как специалист, продолжает впитывать все лучшее, что создано научно-практической эпидемиологией, старшими коллегами. Работает Александр Васильевич с увлечением, создавая вокруг себя такую же творческую атмосферу.
— Наш отдел имеет свою специфику работы, это команда быстрого реагирования, — говорит Волков. — Мы очень часто выезжаем в командировки, должны быть хорошо подготовлены теоретически и иметь практические навыки, потому что проводим обучение специалистов в районах области.
Полное название нашего отдела — отдел особо опасных инфекций с санитарно-карантинным пунктом аэропорта «Одесса» и отделением по профилактике туберкулеза. Такое название отдела у нас появилось года четыре назад. В связи с тем, что в нашей области тяжелая ситуация по туберкулезу, мы внесли предложение в Министерство здравоохранения реализовать на нашей базе пилотный проект и выделить отделение по профилактике туберкулеза, которое бы занималось только этой инфекцией. Мы считали, что уровень заболеваемости в Одесской области требует усиленного внимания, предложили создать такое отделение в частности у нас, но Главному государственному санитарному врачу Украины С.П.Бережнову понравилась наша идея, и был издан приказ о создании подобных отделений по всей Украине.
У нас этим отделением заведует Сергей Дементьев. Коллектив сейчас проходит стадию обновления, за последние три года появились новые врачи. Дементьев перешел к нам из СЭС Киевского района Одессы. Прошлой осенью к нам пришли Александр Постнов, помощник Сергей Добровольский...
Ведь один человек ничего не сделает, должна быть команда, только тогда все получится. За это время я почувствовал, что такая команда есть, что с ней можно работать, что она не боится ни командировок, ни ответственности. Кроме того, все отлично владеют компьютером, Александр свободно — английским языком (и мы подтягиваемся).
Также при отделе есть санитарно-карантинный пункт аэропорта, который работает с 1949 года (заведующий — Николай Ефимович Коваль).
Сейчас мы участвуем в одном международном проекте с американцами: по биобезопасности. Благодаря этому проекту нам американская сторона дала оборудование на 200 тысяч долларов, плюс нас еще ожидает оборудование на такую же сумму для ЦИВЛ.
К тому же нас включили еще в одну программу, по которой на базе Национальной академии последипломного образования им.Шупика проводится подготовка персонала. Американское правительство предложило нам новую программу по обучению врачей-эпидемиологов и врачей-бактериологов, ее ведут американцы, и у них совсем иное отношение к одной и той же проблеме, чем у нас. Очень интересно. Программа рассчитана на семь модулей, т. е. 7 недель раз в полтора месяца. На подходе у нас еще одна международная программа. В ней уже участвует Львовский НИИ эпидемиологии. Это тоже интересная программа — по изучению Ку-лихорадки и новых инфекций на территории нашей области. Современные тест-системы и обрудование позволят нам изучить и проанализировать ситуацию в области.
Мы стараемся по максимуму участвовать в различных международных проектах: нам предлагают другой подход, и мы уже начинаем иначе смотреть на инфекции — на клинику, на диагностику, на их дальнейшее лечение.
— Расширяете свой кругозор, а значит, и возможности.
— Конечно. И важно то, что нас поддерживает Любовь Игнатьевна, не боится, что мы благодаря этим программам можем найти все, что угодно, на территории нашей области... Берет на себя такую большую ответственность, а потом ей приходится защищать своих специалистов, свою работу. Вот я хочу такой пример привести. Мы давно не выявляли Ку-лихорадку. Но благодаря тому, что мы начали усиленно заниматься изучением новых территорий (Арцизский, Татарбунарский районы), выявили новые случаи (в прошлом году мы единственные в Украине выявили новый случай Ку-лихорадки). Но ведь информация передается в Минздрав, и нужно все правильно объяснить! И все же, если мы не будем искать, то и не выявим инфекцию.
— Может, она и раньше была?
— Правильно. Другие, возможно, не хотят этим заниматься, потому что необходимо все сыворотки возить во Львов, вплотную работать со львовским институтом (каждые месяц-два мы ездим во Львов) — морока большая. Но зато мы начали выявлять новые случаи, стали проводить мероприятия и очень плотно в этом вопросе работаем с ветеринарной службой. Думаю также, что и Львовский НИИ эпидемиологии заинтересован в нашей совместной работе, мы с ним заключили договор на три года. Полтора месяца назад сотрудники института приезжали к нам на так называемые полевые работы: мы отлавливали клещей, грызунов, исследовали кровь и больных и здоровых, брали кровь у животных. Уже второй год проводится большая исследовательская работа, цель которой — получение чистого возбудителя, чтобы на этом основании делать диагностику по всей Украине. Работа большая, и проводится она только на территории Одесской области. И во многом благодаря тому, что Любовь Игнатьевна поддерживает начинания, перспективу которых видит, она дала добро, и мы плодотворно внедряем идею в жизнь.
Но и традиции незыблемы, они приносят огромную пользу, это основа всего. Новое должно развивать старые традиции.
— Вы это осознаете?
— Я не то, что осознаю, мне есть, у кого учиться: Людмила Васильевна Красницкая, Нина Дмитриевна Вегержинская, Любовь Игнатьевна Засыпка — это такие учителя! Вы знаете, когда я только начинал работать, приезжаю на курсы, меня спрашивают: «Ты откуда?» «Одесская облСЭС»... «Так там же Засыпка, Красницкая — чему тебя учить?»
— А с Иваном Савельевичем Фучижи работали?
— Когда пришел, он уже здесь не работал, и я могу судить только по документам. Вот я смотрю старые документы и вижу: землетрясение в Степанакерте — Фучижи участвовал, в Казахстане какая-то чума — Фучижи участвовал, в Риге что-то было — Фучижи участвовал. И вот смотрю эти документы, и мне очень жаль, что я не работал в то время, когда в нашей службе был Фучижи. Мне этого, честно, не хватает! Я с ним был недавно в совместной командировке и видел, как он работает. Мастер.
Владимир Иванович Соловьев — врач, который вел карантинные инфекции и зооантропонозы. Сначала меня «приставили» к нему, чтобы научил, так как я — врач общего профиля, не оканчивал санитарно-гигиенический факультет и ориентироваться в эпидемиологии мне было проблематично. Но благодаря своему подходу Владимир Иванович не отбил у меня охоту к специальности, так доброжелательно, профессионально отнесся к моей проблеме. И я ему очень благодарен за это. Он брал меня с собой в каждую командировку, показывал и объяснял на практике то, что в книгах я нигде никогда не найду. Он участвовал в ликвидации и холеры, и сибирки, и полиомиелита — во всех вспышках. Это человек-практик.
И вы знаете, когда его не стало, у меня еще на протяжении нескольких лет в начале эпидсезона по холере была боязнь. Я понимал, что так, как досконально знал карантинные инфекции Соловьев... мне еще до этого далеко. И очень боялся, что не дай бог что-то сложное, то как я без его подсказок справлюсь? Эта боязнь только недавно прошла. Владимир Иванович очень много мне дал и в жизни вообще, и в моем становлении как эпидемиолога.
Григорий Кириллович Браверман — очень опытный зоолог, работает в отделе с 1962 года, ему звонят, чтобы проконсультироваться, со всей Украины... Надежда Павловна Сарычева, помощник врача, может заменить пять помощников.
У нас две лаборатории. Лаборатория отдела особо опасных инфекций (на Слепнева), ею уже много лет заведует Галина Анатольевна Куприенко, и спецбаклаборатория (на Пастера), где заведующей работает Лариса Николаевна Леонова, — обе они высококвалифицированные специалисты в лабораторной диагностике, их знает вся Украина, так как им пришлось работать во многих экстремальных ситуациях. И я за лабораторию не переживаю, знаю, что это надежный тыл, хорошая лабораторная база, там готовят специалистов всей области.
Главное, что всем интересно работать. И я рад, что у нас сейчас такой дееспособный коллектив, который что-то хочет делать, у которого много рабочих планов.

ОСОБО ОТВЕТСТВЕННОЕ ДЕЛО

Иван Савельевич Фучижи уже много лет возглавляет Одесский областной кожно-венерологический диспансер, но дружеские и творческие связи с редакцией «Медицинского вестника Украины» завязались еще в его бытность заведующим отделом особо опасных инфекций Одесской областной санитарно-эпидемиологической службы. На страницах газеты регулярно появлялись статьи Ивана Фучижи (Ивана Бондаря), в которых он освещал злободневные проблемы профилактической медицины. Анализ стремительного распространения СПИДа, предупреждение заражения ВИЧ-инфекцией медработников, наркомания и СПИД, акция «Ахиллес-проект Украины», ВИЧ-инфекция и подростки, зоонозные инфекции в Украине — вот некоторые из актуальных тем, затронутых высокопрофессиональным специалистом-эпидемиологом. Тем, рожденных жизнью, глубоко осмысленных Иваном Фучижи — практиком и научным работником. А начало его профессионального пути идет с 1968 года, когда он окончил школу с золотой медалью и поступил на лечебный факультет Одесского медицинского института, отлично сдав профилирующий экзамен. Окончил институт в 1974 году и по распределению был направлен на научную работу.
— Это была целая эпопея, — рассказывает Иван Савельевич, — я получил приглашение на клиническую ординатуру, сразу на две кафедры: инфекционных болезней и госпитальной терапии в горклинбольницу №3 к профессору Алейниковой. Но еще мне предложили пойти научным сотрудником в институт вирусологии, я дал согласие и таким образом проработал там с 1974 по 1984 год. Хотя приглашение было таким: поработаешь пару лет, и мы заберем тебя в медицинский университет... Но обещанное приглашение в медицинский университет я получил значительно позже, в начале 80-х, от профессора Игоря Константиновича Баблова (общая гигиена), когда уже заканчивал писать диссертацию и не хотелось что-то менять. Я от этого предложения отказался и в 1984 году был назначен на должность главного эпидемиолога облздравотдела и проработал по 1988 год в этой должности. Затем ушел с должности главного государственного санитарного врача области Виктор Иванович Зубко, и был назначен Александр Иванович Сидяченко, который и пригласил меня на работу — завотделом особо опасных инфекций.
Там я проработал по октябрь 1998 года, то есть тоже 10 лет.
— И снова перемены: очередные 10 лет вы уже не в профилактической сети, а в лечебной!
— Сейчас объясню. Я — лечебник, но я же 10 лет занимался вирусологией и эпидемиологией! Но возьмем те 10 лет, когда я больше занимался вирусологией, причем не только ею, но и экологией, потому что наша лаборатория называлась «Экология вирусов». Мы не только их выращивали и размножали, но и занимались еще и изучением особенностей вирусной популяции, и это было связано и с эпидемиологией, и с экологией. А потом уже четыре года — чистая эпидемиология, когда я работал главным эпидемиологом, эпидемиология была уже и в отделе особо опасных инфекций, связанная с диагностикой инфекционных заболеваний и особо опасных инфекций, с организацией противовенерических мероприятий и т.д.
— Скажите, что помогает вам восстанавливать собственный запас сил — сам рабочий процесс или же его результат?
— Мне больше нравится процесс. В любой работе, чем бы я ни занимался, я всегда стремился выполнять ее добросовестно и стремился всегда к тому, чтобы в том, чем я занимаюсь, результат был максимально положительным. Я не буду касаться работы в институте вирусологии, но если говорить честно, то именно научная работа представляется мне самой интересной, потому что наука, как я это понимаю, — игра для взрослых. Когда взрослый человек ставит себе задачу, а потом стремится ее разрешить, это очень интересно, это увлекает, и действительно эта работа приносила мне удовольствие. В последующей деятельности главным эпидемиологом я уже разрешал те задачи, которые ставили передо мной, это уже несколько иначе, я уже в определенном смысле был исполнителем. Конечно, это было связано с организацией здравоохранения, нужно было руководить людьми, давать им задания, организовывать различные мероприятия... Это уже другого рода работа, это не наука.
Тем не менее, те четыре года, что Иван Фучижи проработал главным эпидемиологом, Одесская область в решении тех проблем, которыми он занимался, была одной из лучших в Украине. В определенной степени это послужило основанием и для главного госсанврача области Александра Ивановича Сидяченко пригласить Фучижи в отдел особо опасных инфекций: он понимал, что тот — человек инициативный и будет это дело раскручивать. Он не ошибся, в итоге отдел особо опасных инфекций тоже стал одним из наиболее авторитетных в Украине, показатели были хорошими. Но самому руководителю особо ответственного отдела все давалось не так просто и отнюдь не победными маршами.
— Не знаю, почему так складывалось, но когда я куда-то приходил, там сразу появлялись какие-то проблемы, — вспоминает Иван Савельевич. — Вот, например, до моего прихода в отдел особых инфекций бытовало такое мнение, что отдел занимается «мертвыми» инфекциями, нечем ему, мол, другим заниматься. Да, наблюдения осуществляются, а самих-то «живых» проблем и нет! Но с моим приходом — совпадение — появилась проблема ВИЧ-инфекции. Она заявила о себе в 1987 году, и я начинал с ее истоков, еще будучи в облздравотделе. А потом уже в отделе особо опасных инфекций этим вопросом занимались предметно, но кроме ВИЧ-инфекции, вернулись одна за другой вспышки холеры — 1991, 92, 93, 95-х годов. Достаточно много было и вспышек сибирской язвы, вспышку полиомиелита пережили (не было с сороковых годов), бруцеллеза... Было чем заниматься: много проблем, над которыми мы работали и которые разрешали.
— На кого полагались в своем отделе?
— В отделе не было для меня совершенно новых специалистов: это Леонид Алексеев один из лучших специалистов, Владимир Иванович Соловьев, Виталий Иванович Борщ, Владимир Дмитриевич Рынгач, Григорий Кириллович Браверман. Очень грамотные, знающие, серьезные люди и с ними было интересно работать.
...Режим работы? 19 августа 1991 года в два часа ночи раздается телефонный звонок от Александра Дмитриевича Мосура, в то время главного врача Килийской райСЭС: «Иван Савельевич, у меня холера, на острове Полуденный рыбак заболел». Звоню Сидяченко, говорю, что нужна машина, и рано утром мы уже ехали в Вилково, на холеру. Первые дни я побыл на организации мероприятий, но вспышка набирала обороты, Сидяченко отправил меня в Одессу, потому что было очень много работы здесь в организации отправки материалов в Вилково. Сначала он был там начальником, а потом — Мосур. Ну а когда вспышка холеры перешла и в Килию, он снова отправил меня в Вилково, и уже я там был начальником очага, а они все занимались Килией. На тот момент это была самая большая вспышка холеры в Европе, потому что было в общей сложности из числа больных и вибриононосителей, если мне не изменяет память, около 145 человек, это много. Но все закончилось благополучно, никого не потеряли, никто не умер, всех вылечили, купировали всю вспышку.
В основном население, а там жили староверы, относилось к нашим мероприятиям адекватно, но был и такой казус. Поздно вечером мы возвращались с работы, а впереди идут два вилковчанина и один другому говорит: «Что эти доктора выдумывают, будто у нас холера! Что это вообще за холера? Ты что, не помнишь, какая раньше у нас была холера? Заболел, умер, похоронили, заболел, умер, похоронили... А сейчас они у нас сидят уже месяц, и ни один человек нигде не умер от холеры, никого мы не хороним. Что это за холера?»
Это была одна оценка происходящей ситуации. Но появилась и другая, когда приехала комиссия из Кабинета Министров Украины, а их было больше двадцати человек. Они посмотрели нашу работу, проанализировали, оценили, провели совещание — все было вроде нормально. А потом их повезли обедать на базу отдыха «Парус» в село Приморское под Вилково. Там комиссию покормили, она села в машины и уехала в Одессу. А через два часа вдруг госпитализируют шеф-повара этой базы, с тяжелейшей холерой, а она ведь им готовила, подавала, кормила! Можете представить наше состояние? Во-первых, мы пять дней сидели, как на вулкане, и ожидали, что вот-вот что-то произойдет. Не дай Бог, киевляне вывезли отсюда холеру и мало того, что в Киев, так еще заболеют работники Минздрава, кабинета Министров и т.д. Но все обошлось, и никто из участников того обеда не заболел. Но вот повар Миленьева (я до сих пор помню ее фамилию) перенесла тяжелейшую форму холеры, мы ей за двое суток влили 33 литра жидкости, и она не погибла, все постепенно восстановилось, мы подняли ее на ноги.
Другое дело, что мы умели лечить, умели купировать. И если вспомнить разговор этих двух вилковчан, то в прежние годы, о которых они вспоминали, эта женщина умерла бы в течение первых двух часов, и никто бы не смог ее спасти!
— Оценка населения редко совпадает с той, которая идет в сводках и которую дают врачи. Но когда в стране стабильность, тогда и на медикаменты за счет государства можно рассчитывать. А вот случись такая ситуация сегодня?
— Не знаю, как государство отреагировало бы в подобной ситуации, потому что этими вопросами не занимаюсь уже десять лет, так что не могу сказать, насколько мы готовы к решению таких проблем сейчас. Тогда же у нас были неснижаемые запасы солевых растворов во всех медицинских учреждениях. Ежегодно я сам проверял как минимум шесть-семь районов, особенно эпидемически опасных в отношении холеры, проверял готовность медицинских учреждений (какие проводились тренировки, у кого что есть — запасы дезсредств, солевых растворов, медикаментов, даже готовность патологоанатомических бюро к вскрытию в случае летальных исходов). Эта работа всегда была на контроле, всегда все были готовы. Может, конечно, все это и сегодня поддерживается. Тогда же в Вилково, когда увидели, что вспышка набирает обороты, стекались все силы: через Минздрав СССР к нам прислали из Ростова экспериментальный противочумный отряд специалистов, которые работали в вилковском очаге, потому что уже не хватало наших специалистов для работы в двух очагах (и в Вилково, и в Килие). Командировали также работников разных медицинских учреждений со всей области, потому что были действительно большие объемы мероприятий, сюда направлялись автомобили с водителями... Т.е. можно было все объединить, сконцентрировать и хватало средств по необходимости. Прием кислых растворов носит профилактический характер при холере, в частности сухое кислое вино, бесплатная раздача которого была организована в Вилково и Килие. Привозили вино в квасных бочках, люди приходили и брали по литру, по два домой. Очень жесткой была система управления, постоянные совещания проходили, тогда еще при Компартии. Первый секретарь Килийского райкома приезжал два-три раза в неделю и проводил совещания с местным руководством, взял под свой личный контроль организацию ликвидации холеры.
Задачей медработников было выполнение своих медицинских лечебных функций, а санэпидслужба должна была вскрывать проблемы и решать их вместе с хозяйственниками. Они выносились на эти совещания, первый секретарь райкома давал задания, все это выполнялось, контролировалось, и вся система управления и исполнения четко работала, и только в таких условиях можно было решить все проблемы, иначе бы вспышка затянулась надолго.
Вот вы затронули вопрос обеспечения медикаментами. Недавно в нашем областном кожно-венерологическом диспансере мы рассматривали вопрос о приобретении медикаментов. В этом году нам выделили денег на медикаменты на сорок процентов меньше, чем в прошлом, — это несмотря на то, будут они поступать или нет (мы не знаем), это при том, что цены выросли в два раза. У нас очень много денег уходит на лабораторную службу, потому что наши четыре большие лаборатории забирают львиную часть этих денег, а много нужно на содержание венотделений: мы должны обеспечить лечение больных сифилисом. В нашем диспансере 100000 гривен требуется только на пенициллин для лечения венерических больных, а для иных людей с кожными заболеваниями денег не осталось, пациенты будут вынуждены приобретать медикаменты самостоятельно. Я понимаю нашу ответственность, и мы не можем допустить того, чтобы больного сифилисом не пролечить, а там лечатся в стационаре в основном люди асоциальные или приближенные к ним, и их мы обязаны пролечить бесплатно, обеспечить питанием, лечением и т.д. А для остальных людей — с псориазом, экземами, с дерматитом Дюренга и т.д. просто не остается ни копейки. Мы купим спирт, шприцы, а все остальное они будут вынуждены покупать сами.
— Иван Савельевич, а вы кем себя считаете по большому счету: лечебником или же санитарным врачом?
— Мне трудно сказать, кем я сейчас себя считаю, потому что несколько раз менял за свою жизнь профессиональную ориентацию или направление своей деятельности, но прежде всего я считаю себя врачом лечебной сети, хоть мы сегодня и говорили о работе в отделе особо опасных инфекций. Я могу сказать, что мой переход в кожвендиспансер и то, что я могу наконец-то принимать пациентов и реализовывать себя как врач, — это приносит мне большее удовлетворение, чем просто организация профилактических мероприятий. Да, мне это нравилось, я с этим справлялся, но все равно в определенном смысле это было — не мое, и я могу в этом признаться. Когда ты приносишь человеку радость в диагностике и лечении, то тоже испытываешь определенное удовлетворение, понимая, что смог помочь человеку. Когда чувствуешь, что человек тебе благодарен за излечение. Это мне ближе и это то, что мне нравится.
Кстати, за десять лет работы в отделе особо опасных инфекций я не составил ни одного протокола ни на кого. Несмотря на то, что этого требует профессия, это функция санитарных врачей. Да, я согласен, что нужно людей наказывать, но я никогда по этому пути ни шел. Я проверял в первую очередь медицинских работников, своих коллег, и наказывать их рублем, заставлять их платить штрафы у меня не поднималась рука. Считал, что лучше проведу с ними ряд дополнительных занятий, лучше еще раз перезвоню, побеседую, попрошу у них материалы, но я их заставлю сделать то, что нужно прежде всего для них самих (не для меня) и для решения проблем. И в конечном итоге, я думаю, что это лучше и правильней, хотя, конечно же, с моей точки зрения. Потому что даже сейчас, встречаясь с людьми во время поездок в районы, я вижу, что они меня помнят по предыдущей работе и ценят то, как мы общались тогда, признательны мне за то, чему мне удалось их научить.
— Вам не кажется, что вы больше врач, чем администратор?
— Думаю, что нет, потому что вся эта организаторская работа у меня была, начиная с должности главного эпидемиолога. Там, конечно, прежде всего, важно организовать все, как и в работе заведующего отделом особо опасных инфекций. Это тоже организаторская работа. Необходимо было в различных очагах заниматься прежде всего организаторской работой, состыковывать различные службы: медиков, хозяйственников, своих специалистов для того, чтобы решить какую-нибудь проблему. К примеру, заболел человек сибирской язвой, но этой проблемой занимаемся не только мы, ведь не только человека нужно найти и его пролечить, надо брать ветеринара, искать животное, от которого он мог заразиться, проводить ветеринарные мероприятия. А животные тогда принадлежали совхозам, колхозам и т.д., значит, нужно было с руководством этих колхозов и совхозов решать вопрос, что делать с животными, как их вакцинировать, как лечить, а, может, и утилизировать, сжигать и прочее, то есть это все — организаторская работа.
— Но она все равно лишь дополняет ваши профессиональные функции.
— Я бы не пошел в руководители, если бы это у меня не получалось и мне было бы неинтересно. Конечно, эпидемиология помогает мне и сейчас. Скажем так: те венерологи, которые не уделяли должного внимания эпидемиологии и не знают ее (я вижу по результатам работы некоторых своих специалистов), недооценивают профилактические мероприятия, благодаря которым можно предотвратить дальнейшее распространение тех или иных заболеваний. Это сразу видно. Мне же знание эпидемиологии помогает, и я настаиваю, чтобы мои коллеги тоже работали над тем, чтобы предотвратить заражение, прервать дальнейшую передачу инфекции от одного пациента к другому и т.д. Опыт, накопленный мною за годы работы эпидемиологом, до сих пор приносит свои плоды.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Комментарии:

Оставить комментарий
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
 

""Чтобы наступило завтра"
История санэпидслужбы
Одесской области.
Создание сайта - webri.ru