История, она молчит, пока ее не тронешь, пока не вызовешь из прошлого образы давно ушедших людей. Вот и сейчас слово за слово, здесь, за круглым столом, вспомнилось, как одного санитарного врача секретарь обкома уговаривал-требовал подписать акт приемки объекта, а тот все упрямился, не соглашался. Считал, что объект не готов с его точки зрения. Тогда секретарь стал угрожать исключением из партии. «Все равно не подпишу, — по-прежнему упрямился санитарный врач. — Не исключите!» «Как — не исключу?» — растерялся секретарь. «А я — не член партии», — ответил врач.
Принципиальным, по воспоминаниям коллег, был и Яков Романович.
Стала легендой перепалка между двумя секретарями партии. Приехал сюда секретарь Одесского обкома Синица. А районной парторганизацией однофамилец руководил. Стал возмущаться секретарь обкома, почему местный молокозавод мороженое не выпускает. «Главный санитарный врач запретил — ответил ему районный секретарь. — Нарушения там были.» «Что же, он — хозяин здесь? — вскинул брови секретарь обкома. — Я его уволю!» «А я — не дам уволить!» — отпарировал березовский секретарь.»
Часто партийные органы давили, нажимая на педали пуско-наладки, строительства, введения в эксплуатацию, не считаясь с профессиональными требованиями, которые отстаивали со своей стороны специалисты, в том числе и санитарные врачи. Все должно было быть уложено в сроки. И — точка. Время словно торопилось, предчувствуя свой неминуемый закат. А мы до сих пор ищем в залежах человеческой памяти то главное, что знаменовало ушедшую эпоху и людей, создававших свою особенную жизнь. По крупицам собираем и складываем-вычитаем. Чтобы сохранить для потомков самое характерное: и дорогое нам, и не приемлемое нами.
— Наше поколение видело войну, оккупацию, такие трудности! — Николай Яковлевич не стал перечислять довоенные этапы хождения по мукам, хотя на его долю испытаний досталось больше, чем любому сидевшему в этот час за «круглым столом» Березовской СЭС, так как прожил дольше.
Воспоминания постоянно возвращались к истокам создания СЭС, а молодежь внимала и, наверное, сопоставляла с сегодняшним днем.
И сейчас у службы свои перипетии. Телега времени сбрасывает на ходу обветшалые и уже безжизненные интересы, незыблемыми остаются ценности, главной из которых является здоровье. Все сходились во мнении, что его профилактика возможна лишь при высоком профессионализме службы.
— Странно слышать иногда: вы, мол, ваше поколение, были закаленными! — в голосе Николая Яковлевича звучала горечь. — Конечно, мы не были избалованы — время было серьезное. Но чем же мы были закалены? Такую закалку, как война и оккупация, никому не пожелаешь... Сейчас на брюках латки из моды носят, а тогда все у нас было латаное-перелатаное, но не рваное! И чистое. Это для нас было принципиальным — стремление к лучшей жизни, мы старались поскорее вырваться из нищеты и голода. Вот вам и «закалка»!
Мы проводили ежемесячные районные медицинские конференции, а накануне средние медработники санэпидстанции объезжали села района и записывали недочеты в санэпиднадзоре, готовили главному врачу материал для выступления. И, вы знаете, те, у кого мы находили что-то не так, просили: лучше оштрафуйте нас, но не выносите на обсуждение конференции! Так переживали за недостатки в работе и не хотели, чтобы все о них знали. Ведь и Яков Романович был нетерпимым к просчетам своих сотрудников, а тут еще и врачи-лечебники рады их дополнить, чтобы ответственность на санэпидслужбу еще большую взвалить и от собственных промашек откреститься. Стоило кому-нибудь начать, и все шишки валились на санитарных врачей. Так что к этим конференциям относились очень серьезно, можно сказать, даже боялись их.
В нашей работе многое зависит от сознательности населения. Вспоминаю, мы как-то проверяли правильность проведения противорецидивного лечения при малярии и туберкулезе (доведены ли лекарства «до рта» пациента). Приезжаем в село, делаем вместе с фельдшером подворные обходы. «Здрасьте!» — «Здрасьте!» «Елена Ивановна, вам дают таблетки акрихина?» — «Да, дают.» — «Вы их можете показать?» — «Пожалуйста!» И ведет нас к тумбочке, достает стаканчик... а он полон таблеток!»
— Нам, конечно, уже легче было работать, — замечает Василий Григорьевич Осипенко. Он возглавил станцию в 1973 году. — Сравнить хотя бы транспорт. Едет Николай Яковлевич за 50 километров, а лошадь ведь требует ухода — и покормить вовремя, и попоной накрыть в стужу. И болеет — живое существо!
— Сам-то как сам, а вот конячка, — встревает Николай Яковлевич, — как позаботишься, так и поездишь. Это же не ближний свет, близко мы пешком ходили. Но ты поедешь в село с ночевкой, думаешь, что завтра возвращаться, и лошади силы тоже нужны.
— А сегодня не то, так другое, — продолжает тему Василий Григорьевич. — Бензин есть — денег нет... Вообще финансирование санэпидслужбы на очень низком уровне. Больницам легче, они на местном бюджете, свои проблемы решают проще. Им райгосадминистрация больше помогает. Спасибо, дезкамеру мы получили для санэпидстанции тоже от администрации, выделили нам на нее деньги. Три «Нивы» получили от облСЭС, но это было столько лет назад! Специалистов у нас не хватает. Когда я начинал работать, было около 40 человек. Сейчас 26. Правда, в шестидесятые-семидесятые и эпидобстановка была посложнее: и столбняк, и дифтерия, и сибирская язва (последний случай в хуторе Майя), и натуральная оспа, и полиомиелит, и бешенство среди людей (Надичи и Матвеево), и брюшной, и сыпной тиф... Сейчас нет полиомиелита, столбняка, сибирской язвы — благодаря прививочной работе удалось ликвидировать эти инфекции.
Принципиальным, по воспоминаниям коллег, был и Яков Романович.
Стала легендой перепалка между двумя секретарями партии. Приехал сюда секретарь Одесского обкома Синица. А районной парторганизацией однофамилец руководил. Стал возмущаться секретарь обкома, почему местный молокозавод мороженое не выпускает. «Главный санитарный врач запретил — ответил ему районный секретарь. — Нарушения там были.» «Что же, он — хозяин здесь? — вскинул брови секретарь обкома. — Я его уволю!» «А я — не дам уволить!» — отпарировал березовский секретарь.»
Часто партийные органы давили, нажимая на педали пуско-наладки, строительства, введения в эксплуатацию, не считаясь с профессиональными требованиями, которые отстаивали со своей стороны специалисты, в том числе и санитарные врачи. Все должно было быть уложено в сроки. И — точка. Время словно торопилось, предчувствуя свой неминуемый закат. А мы до сих пор ищем в залежах человеческой памяти то главное, что знаменовало ушедшую эпоху и людей, создававших свою особенную жизнь. По крупицам собираем и складываем-вычитаем. Чтобы сохранить для потомков самое характерное: и дорогое нам, и не приемлемое нами.
— Наше поколение видело войну, оккупацию, такие трудности! — Николай Яковлевич не стал перечислять довоенные этапы хождения по мукам, хотя на его долю испытаний досталось больше, чем любому сидевшему в этот час за «круглым столом» Березовской СЭС, так как прожил дольше.
Воспоминания постоянно возвращались к истокам создания СЭС, а молодежь внимала и, наверное, сопоставляла с сегодняшним днем.
И сейчас у службы свои перипетии. Телега времени сбрасывает на ходу обветшалые и уже безжизненные интересы, незыблемыми остаются ценности, главной из которых является здоровье. Все сходились во мнении, что его профилактика возможна лишь при высоком профессионализме службы.
— Странно слышать иногда: вы, мол, ваше поколение, были закаленными! — в голосе Николая Яковлевича звучала горечь. — Конечно, мы не были избалованы — время было серьезное. Но чем же мы были закалены? Такую закалку, как война и оккупация, никому не пожелаешь... Сейчас на брюках латки из моды носят, а тогда все у нас было латаное-перелатаное, но не рваное! И чистое. Это для нас было принципиальным — стремление к лучшей жизни, мы старались поскорее вырваться из нищеты и голода. Вот вам и «закалка»!
Мы проводили ежемесячные районные медицинские конференции, а накануне средние медработники санэпидстанции объезжали села района и записывали недочеты в санэпиднадзоре, готовили главному врачу материал для выступления. И, вы знаете, те, у кого мы находили что-то не так, просили: лучше оштрафуйте нас, но не выносите на обсуждение конференции! Так переживали за недостатки в работе и не хотели, чтобы все о них знали. Ведь и Яков Романович был нетерпимым к просчетам своих сотрудников, а тут еще и врачи-лечебники рады их дополнить, чтобы ответственность на санэпидслужбу еще большую взвалить и от собственных промашек откреститься. Стоило кому-нибудь начать, и все шишки валились на санитарных врачей. Так что к этим конференциям относились очень серьезно, можно сказать, даже боялись их.
В нашей работе многое зависит от сознательности населения. Вспоминаю, мы как-то проверяли правильность проведения противорецидивного лечения при малярии и туберкулезе (доведены ли лекарства «до рта» пациента). Приезжаем в село, делаем вместе с фельдшером подворные обходы. «Здрасьте!» — «Здрасьте!» «Елена Ивановна, вам дают таблетки акрихина?» — «Да, дают.» — «Вы их можете показать?» — «Пожалуйста!» И ведет нас к тумбочке, достает стаканчик... а он полон таблеток!»
— Нам, конечно, уже легче было работать, — замечает Василий Григорьевич Осипенко. Он возглавил станцию в 1973 году. — Сравнить хотя бы транспорт. Едет Николай Яковлевич за 50 километров, а лошадь ведь требует ухода — и покормить вовремя, и попоной накрыть в стужу. И болеет — живое существо!
— Сам-то как сам, а вот конячка, — встревает Николай Яковлевич, — как позаботишься, так и поездишь. Это же не ближний свет, близко мы пешком ходили. Но ты поедешь в село с ночевкой, думаешь, что завтра возвращаться, и лошади силы тоже нужны.
— А сегодня не то, так другое, — продолжает тему Василий Григорьевич. — Бензин есть — денег нет... Вообще финансирование санэпидслужбы на очень низком уровне. Больницам легче, они на местном бюджете, свои проблемы решают проще. Им райгосадминистрация больше помогает. Спасибо, дезкамеру мы получили для санэпидстанции тоже от администрации, выделили нам на нее деньги. Три «Нивы» получили от облСЭС, но это было столько лет назад! Специалистов у нас не хватает. Когда я начинал работать, было около 40 человек. Сейчас 26. Правда, в шестидесятые-семидесятые и эпидобстановка была посложнее: и столбняк, и дифтерия, и сибирская язва (последний случай в хуторе Майя), и натуральная оспа, и полиомиелит, и бешенство среди людей (Надичи и Матвеево), и брюшной, и сыпной тиф... Сейчас нет полиомиелита, столбняка, сибирской язвы — благодаря прививочной работе удалось ликвидировать эти инфекции.
